Полдень, лето,
Даже мир — легко на половинки разделимы,
И томат вот этим именно похож на них.
Он созревает в Чили в декабре.
И тут же он — и на почетном месте в каждой кухне,
и важно входит в блюда,
и садится на место первое среди стаканов, солонок голубых, бокалов, рюмок и масленок.
Есть у него особый цвет, особый запах.
Мы должны убить его,
к несчастью, — погружая нож в живую мякоть.
Этот красный помидор, живое солнце,
сочное,
неиссякаемое,
ясное, -попадает в соусы чилийцев,
обручившись с луковицей белой.
Позволяет он оливковому маслу падать каплями на срезы полушарий.
Перец ароматный, соль мельчайшую он притягивает, словно он — магнит, а они — железные частицы.
А меж тем петрушка поднимает тонкие зеленые флажки,
и картофелины булькают сердито, и жаркое острым ароматом ноздри нам так ласково щекочет:
час настал, и нам пора обедать.
И на столе томат, словно солнце яркое, горит,
словно плодородная звезда.
И показывает нам свои каналы, завитки свои и полноту: нет ни скорлупы, ни чешуи, нет шипов колючих у томата:
он дарует нам свой алый жар
и дарует щедрость нам свою.
